На Главную :: Греческая газета :: Сетевая версия

АРХИВ 2002 - 2003

19.03.24

  Дружба
Вне времени
и режимов
 

 Кала
Христугенна
И веселого
Нового года!

 Оазис
безопасности
Греция

АРХИВ
весь архив >>>  
КАРТА САЙТА
  ГЛАВНАЯ
  ПОСЛЕДНИЙ НОМЕР
  АРХИВ
  О ГРЕЦИИ
  СТАТЬИ
№1 Апрель 2002 года
КУЛЬТУРА 
 
Акрополь стал ближе к Кремлю

Как Элгин Парфенон разрушал

 

Посол Греции в России открывает выставку

На открытии выставки руководством российских музеев было принято решение выдвинуть инициативу в рамках Международной Ассоциации Музеев о проведении в Афинах во время Олимпийских Игр 2004 года выставки фрагментов Парфенона, находящихся в Британском музее.

Лорд Элгин, назначенный на рубеже XVIII–XIX веков послом Великобритании в Османской империи, был типичным представителем английской аристократии и, обладая непомерным честолюбием, по прибытии в Константинополь поставил себе целью собрать коллекцию древностей, в основном для украшения своего нового загородного дома в Шотландии копиями античных памятников. При этом, заполучив гравюры и зарисовки греческих памятников, выполненных по его заказу, он обеспечил бы себе значительный источник дохода. Для этой цели он снарядил в Афины экспедицию под началом Джованни Батиста Лузиери.

Когда люди Элгина прибыли в Афины, они сразу же столкнулись с трудностями доступа на Акрополь, так как его скала была превращена турками в крепость, где был расквартирован османский гарнизон. Сам же Парфенон, несмотря на использование здания в качестве мусульманской мечети, был почитаем турками под названием «Храм Образов», и, по всей видимости, не претерпел за все время османского владычества никакого ущерба от турок.

Несмотря на попытки подкупа, доступ на Акрополь оставался закрытым для группы Элгина, так как турецкие власти требовали особого разрешения, выданного султаном.

Однако за то время, что Элгин хлопотал о выдаче простого разрешения взойти на Акрополь, ситуация радикально изменилась, так как англичанам удалось выбить войска Наполеона из Египта, находившегося под турецким господством, и вернуть его туркам, своим тогдашним союзникам.

Воспользовавшись этим более чем удачным для него поворотом в развитии международного положения, лорд Элгин пошел дальше и стал добиваться от турок разрешения на следующие действия: свободный доступ его людей на Акрополь с целью снятия копий с памятников, установку лестниц на здания и проведение раскопок в фундаментах зданий, не относящихся к укреплениям, равно как и вывоз древностей со скалы.

К этим действиям лорда Элгина подталкивал, с одной стороны, его духовник Ф. Хант, имевший свои честолюбивые цели, и с другой — родители леди Элгин, оказавшие гибельное влияние на судьбу лорда, ибо значительные средства, которыми они располагали, позволяли им начать скупать древности для своей коллекции во время их поездки в Афины.

Эти хитросплетения истории сыграли решающую роль в ходе вещей, словно все обстоятельства выстроились в тот момент против священного древнего памятника и сплелись в сеть вокруг него, чтобы отторгнуть от храма большую часть его скульптурного украшения.

Сам же лорд Элгин не знал, какие именно древности были в Афинах. Он побывал на месте работ только год спустя после того, как первые скульптуры были отделены от храма в 1801 году. К заявлениям о якобы спасаемых древностях лорд прибегнул значительно позже, уже когда он был вынужден распродать самые ценные приобретения из своей коллекции.

Преодолев множество препятствий, лорд сумел все-таки добиться получения весьма простой бумаги от высокопоставленного турецкого чиновника, который в тот момент замещал Великого визиря и был очень дружен с лордом Элгиным. До нас дошел итальянский перевод этой грамоты.

Содержание выданного ему разрешения, с одной стороны, отвечает вышеупомянутым просьбам лорда Элгина, а с другой — позволяет вести раскопки только вокруг фундамента Парфенона и вывозить некоторые фрагменты, содержащие надписи или скульптурное украшение.

Этому последнему предложению письма исследователи придают особое значение. Используемые итальянские слова qualche pezzi di pietra означают некоторые части камня, а вовсе не все. Тем более что в письме содержится другая фраза, представляющая собой основную предпосылку данного разрешения, а именно: действия людей Элгина не должны причинить самим памятникам никакого ущерба. Этой решающей части письма долгие годы не придавалось никакого значения, пожалуй, что и не без умысла.

Москвичи выражают поддержку идее возвращения скульптур

Но как бы то ни было, лорд Элгин в конце концов получил письмо, которого добивался, хотя содержание его было весьма туманно — составлено оно было константинопольским чиновником, и тон его был скорее просительный, чем повелительный.

За все время своей «операции» лорд Элгин, очевидно, так и не получил санкции постоянной администрации, в компетенции которой было бы подобное решение, т. е. самого султана. По всей вероятности, последний так и не узнал о сговоре, приведшем к вторжению в древние памятники Афин, правом на распоряжение которыми обладал исключительно верховный властитель империи. Немаловажным является и тот факт, что этот же турецкий чиновник, подвергаясь величайшей опасности, провел леди Элгин, одетую в мужскую одежду, во дворец на церемонию приема султаном английского посла.

Итак, имея при себе полученное письмо, уже упомянутый нами духовник лорда Элгина Ф. Хант прибыл в Афины, снабженный богатыми дарами и деньгами и исполненный решимости приложить к исполнению возложенной на него задачи всю ту дерзость, к которой располагала удачная для него политическая конъюнктура. Таким образом, успешно применяя шантаж и злоупотребляя статусом своей исключительно дипломатической миссии в Греции, он оказал столь сильное давление на именитых турок тогдашних Афин, что смог добиться снятия с памятника первой метопы. Во время спуска метопы, как признается впоследствии в своих воспоминаниях сам Хант, «его охватила дрожь и сердцебиение участилось», когда он почувствовал, что «эти прекрасные изваяния висят в воздухе, удерживаемые от падения только веревками, на которых их спускали». Этот факт не остался незамеченным небольшим греко-турецким населением Афин.

Процедура извлечения метоп вовсе не была простой: для их высвобождения требовалось сначала отпилить карниз и сбросить его вниз с тем, чтобы каждая пластина метопы могла выйти через верх со своего места между триглифами, после чего ее опускали на землю. Статуи с фронтонов должны были быть отделены от задней стенки фронтона и от своих оснований. Трудности были вызваны в основном их огромной тяжестью и размерами. Главную сложность представляло собой отделение скульптур фриза — в силу большого размера и веса каждого мраморного блока, скульптура на котором высекалась уже на месте. В конце концов для их извлечения было решено использовать самые мощные пилы для отделения лицевой части от задней. На Парфеноне и сегодня видны многочисленные скорбные свидетельства этому. Наряду со скульптурами для коллекции лорда Элгина были сняты и вывезены части карниза, барабан колонны и капитель, которую пришлось распилить надвое, ибо она не проходила через Пропилеи. Как нетрудно догадаться, средства, используемые при извлечении фрагментов, были далеки от совершенства, и даже сам Лузьери, поставленный лордом Элгиным руководить работами, вынужден был признать в некоторых из своих писем, что становится «немного варваром» и что после таких деяний ему следовало бы исчезнуть с лица Земли.

Инструкции лорда Элгина группе Лузиери, в которых он непрестанно требовал добыть ему как можно больше скульптур, можно сравнить разве что со списком заказа покупок в универсальном магазине. Он уже составил детальный план танцевальной залы своего загородного дома: по две колонны разных ордеров для стен вместе с целым Портиком Кариатид. Поскольку лорд возжелал, чтобы и некоторые другие детали дома, например камины, были отделаны пентелийским мрамором того же оттенка, что и памятники, он распорядился выломать мраморные блоки из кладки храма. Однако ему это не удалось, и от Эрехтейона он смог отделить лишь некоторые архитектурные детали, одну Кариатиду и одну колонну, на место которой его люди навалили камней, чтобы избежать обрушения всего памятника.

Срок службы лорда Элгина в Константинополе завершился в 1803 году. К несчастью, преданность Лузиери лорду, щедро подпитываемая деньгами, и его эмоциональная привязанность к Афинам удержали его там. В итоге он остался вместе с двумя старшими рабочими, несмотря на опасения за свою жизнь, ибо афинские турки и греки выражали свое недовольство разграблением Акрополя. Несмотря на эти изъявления враждебности, он продолжил демонтаж памятника для коллекции древностей лорда Элгина. Между тем лорд Элгин был захвачен в плен французами во время возвращения на родину, так что с этого момента Лузиери потерял с ним всякий контакт. Соответственно, иссякли и средства, получаемые им от хозяина. Преемники лорда в Посольстве были категорически против деятельности Лузиери, и, таким образом, с 1804 года доступ на Акрополь оказался для него закрыт. Более того, он даже столкнулся с трудностями по вывозу уже собранных древностей.

Во всяком случае, очевидно, что все, так или иначе вовлеченные в эту операцию, отдавали себе отчет в ее противозаконности. Среди дошедших до нас сведений нет никаких свидетельств выдачи лорду Элгину, пусть даже и post factum, никакого официального документа, который бы давал четкую санкцию на отделение скульптур от памятников Акрополя. Вся переписка лорда с его людьми на Акрополе пропитана страхом, беспокойством и авантюризмом. Показательно и письмо к лорду Элгину от его архитектора из Шотландии, в котором тот убеждает его ускорить извлечение и вывоз скульптур, по той причине, что возможность скорого освобождения Греции уже просматривалась.

Сам лорд решил использовать для перевозки свое судно «Ментор», которое затонуло у Кифары, и греческим ловцам губок из Калима потребовалось два года, чтобы поднять скульптуры со дна. На деревянных ящиках, собранных на берегу Киферы, можно было прочесть горькую надпись «Камень без стоимости» — так охарактеризовал свой груз лорд Элгин.

Автор статьи: Элена КОРКА

назад >>> 

 © 2002-2003,
 ГРЕЧЕСКАЯ
 ГАЗЕТА