Для понтийских греков период, последовавший после Октябрьской революции 1917 года, оказался еще более страшным, чем для основного населения России и будущих республик. Поэтому именно в это время поток понтийских беженцев направляется в Грецию.
Сразу после победы Советов гонения на понтийцев были обоснованны лишь политическими, но не этническими мотивами. В это время начинаются аресты греков, принадлежавших к «буржуазному классу», приговоры к смертной казни и ссылки в Сибирь или Заполярье. Впрочем, тех, кто поддерживал различные пробольшевистские организации, ожидала та же участь. Греки-меньшевики Грузии были вынуждены эмигрировать на Запад. Два огромных богатых греческих села около Мариуполя, находившиеся под властью махновцев, были разгромлены, а жители расстреляны.
Положение резко меняется к худшему с началом коллективизации. Идея создания колхозов и совхозов показалась странной понтийскому народу, отличавшемуся склонностью к частной инициативе, к автономии, ведению собственного дела. А отказываясь вступать в колхозы, понтийцы автоматически попадали в ряды «врагов» советского государства. Множество людей, отказавшихся вступать в колхозы, осуждались на многолетнее заключение, а их семьи переправлялись в Центральную Азию. Из заявлений греческого посольства в Москве в 30-е годы видно, что число арестованных в это время греков по отношению к общей численности населения намного превышает этот показатель у всех других наций.
Сопротивление крестьян политике коллективизации дает советскому правительству формальный повод и к арестам тех, кто не принял советское гражданство и настаивал на сохранении греческого. Причем власти даже не стремятся искать конкретных причин для арестов: греческий посол сообщает, что все жители греческого села в Крыму были арестованы лишь для того, «чтобы мобилизовать трудолюбие крестьян». После подобных настойчивых протестов греческого посольства основная масса арестованных греков освобождается, но сразу вслед за этим следует их выселение в Алма-Ату.
В судебных обвинениях греков чаще всего звучит формулировка: «участие в антиреволюционной деятельности».
Спирос Полихрониадис, посол Греции в Москве, сообщает 16 августа 1933 года:
«Количество осужденных греческого происхождения просто огромно! Крестьяне, остающиеся вне колхоза, вызывают враждебность властей, они преследуются, а суды легко находят повод к их осуждению. В разговоре с г-ном Стерном (представителем советского МИД), я снова настаивал на освобождении греков, однако он заявил, что заключенных других национальностей ничуть не меньше. Но он не смог отрицать, что аресты производятся именно по национальному признаку».
В жалобе, которая поступила в греческое посольство в Москве в 1934 году, описываются условия содержания заключенных в Сочи:
«Положение заключенных в тюрьме следующее: каждый из них подвергается тяжелейшим пыткам, в то время как протоколы скрывают правду. Большинство целыми месяцами остаются в темных, изолированных и влажных подземельях. Обычная их пища — 100 грамм хлеба и пол-литра кипяченой воды. После подобного питания, без воздуха, без естественного света, многие потеряли зрение. Но мало этого — арестантов подвергают и телесным пыткам, вплоть до кровавых избиений. За 3–5 дней их доводят до потери сознания, а затем дают подписать заранее подготовленные протоколы, в которых говорится о преступлениях, которых они никогда не совершали…
Не будет преувеличением сказать, что подобные пытки можно сравнивать лишь со средневековой дикостью Святой Инквизиции. До девяти месяцев их держат в подземельях, где они видят лишь искусственный свет, им запрещено передавать пищу из дома, пока они не подпишут предварительно составленные протоколы. После этого следствие осуждает их на 10-летнее заключение в концентрационных или трудовых лагерях, других — к пяти годам принудительных работ, а третьи все еще дожидаются суда в подвалах ГПУ. Кроме того, их семьи, включая несовершеннолетних детей, высылаются за несколько тысяч километров в песчаные сухие местности, где они ежедневно умирают от бедствий и голода».
Репрессии значительно усиливаются в конце 1936 года. Поводом к этому послужила телеграмма Сталина членам Политбюро, в которой говорится, что тайная полиция НКВД на четыре года опоздала с запуском механизма массовых репрессий и ей предписывается «наверстать» потерянное время. Под лозунгом борьбы с троцкистами начинаются массовые аресты и расстрелы. Одна за другой следуют четыре волны массовых арестов: 30 октября 1937 г., 8 февраля 1938 г., 29 июля 1938 г. и 26 февраля 1939 г. Теперь уже очевидно, что аресты понтийских греков производятся по национальному признаку. На территории РСФСР репрессии принимают форму погромов: огромные территории компактного проживания греков подвергаются чисткам. От гонений не спасает даже членство в партии. Тысячи греков объявляются «врагами народа» и приговариваются к смерти или заключению в сибирских концлагерях. Под пытками их заставляют подписывать стандартные протокольные обвинения — в поддержке «троцкистско-бухаринской группировки» и участии в тайных организациях, направленных «на свержение советской власти и установление Греческой республики на юге России».
Яннис Караманидис — один из немногих греков, выживших после десятилетнего заключения в концлагере Магадана. В России он оказался в 1923 году, спасаясь от преследований за свое участие в борьбе за создание Греческой Республики на территории малоазиатского Понта. Его арестовывают 17 декабря 1937 года в Адлере:
«Прежде всего, брали понтийских коммунистов. Вкладывали их руки в тиски и говорили: вы стали коммунистами, чтобы передавать наши тайны Греции… Когда меня арестовали и отвезли в тюрьму в Краснодаре, то потребовали подписать признание, что я взорвал мост под Таганрогом. А я даже не знал, где это. Трудно рассказать, сколько меня заставили вытерпеть, чтобы добиться подписи. Меня поставили нагим в комнатушку, стены которой повсюду были истыканы гвоздями. Прислониться было некуда. Тогда на голову начали лить холодную воду. Когда тело опухло, меня вывели наружу и потребовали поставить подпись. Я не стал. Тогда стали бить… Меня избивал один, а потом передавал другому. Тот делал то же самое, и так до тех пор, пока я не падал без сил…»
Заключенных не отдавали под суд. Их вина определялась комиссией из трех человек на основании свидетельских показаний и лишь затем зачитывалась подсудимым вместе с приговором.
Один из выживших, Павлос Кердемелидис, описывает, как заключенных отправляли в концлагеря Воркуты:
«В 1939 году собрали 25 тысяч человек и отправили в Сибирь. Повсюду был лес. Нас заставили прокладывать дорогу, а на одной из пустынных равнин сказали: «останетесь здесь». Среди леса, без дома, без ничего, в снегу… Поэтому за шесть месяцев из 25 тысяч нас осталось лишь 600. На работы ходили в строю: по четыре в ряд, а вокруг стояли солдаты с ружьями и собаками. Шаг вправо или шаг влево — и они стреляли без предупреждения».
Большинство понтийских греков считает сталинские репрессии продолжением геноцида, когда множество жителей Понта пострадало от младотурецких националистов.
Репрессии 1937–1939 годов касались и греческой культуры. Греческие школы преобразуются в русские, грузинские, армянские — в зависимости от того, в какой республике они находятся. В греческой типографии в Мариуполе все наборные шрифты выбрасывают в Азовское море — «чтобы больше не издавалась в России греческая книга».
Жесточайшие гонения на греков происходили на Кубани. Власти врывались в каждый дом и конфисковывали буквально все: греческие паспорта, фотографии и письма с родины. Греки Краснодара спасались от погромов в домах коренных жителей. Жителям «греческого района» Кубани предъявляют обвинения в том, что они участвуют в нелегальных греческих националистических организациях, которые имеют целью разрушить Советский Союз и создать Греческую республику, состоят в «греческой антиреволюционной, националистической, сепаратистской, террористической, шпионской организации».
Сегодня стали доступны данные о группе из 77 жителей Кубани, арестованных в одно и то же время: все они были осуждены и приговорены к смерти — лишь двое из них сосланы в концлагерь на десятилетний срок. 33 процента из них — понтийцы, 40 процентов происходят из «греческого района». Остальные жили на других советских территориях, а трое из них имели собственно греческое происхождение. 76% имели начальное образование, 13% — среднее и 4% — высшее. Также 4% от общего числа составляли неграмотные.
Что касается рода их занятий, то 32% из них — колхозники, 13% занимали руководящие посты, 10% — служащие, 6% — преподаватели и только 3% — рабочие.
В числе расстрелянных две женщины.
30% убитых были в возрасте от 30 до 40 лет, 33% — от 40 до 50 лет, 20% — от 20 до 30 лет.
26% из них были убиты через 70–80 дней после ареста, 23% — через 30–40 дней, 13% — через 40–50 дней и 12% — через 50–60 дней. Один человек был убит через 16 дней после ареста, а последний выстрел прозвучал лишь через одиннадцать месяцев.
Сталинские репрессии против греков СССР насчитывают 50 тысяч жертв. Судьба Христофора Качалова, главного редактора газеты «Коммунист», всего лишь одна из обыкновенных историй того времени.
После эмиграции в Россию Качалов становится здесь членом компартии и значительной персоной в «греческом районе». Его жена Мария, которой сегодня исполнился 81 год, рассказывает:
«Христофор руководил греческим издательским домом и газетой «Коммунист». Разумеется, был членом партии. Его взяли в январе 1938 года. Ни с того ни с сего. Потом я искала его повсюду и ничего не могла узнать о его судьбе. Только в 1957 году нам прислали письмо, где говорилось, что он умер в ссылке. Но нам тогда соврали — а правду мы узнали лишь недавно. Христофора арестовали как «активного члена антиреволюционной капиталистической националистской группы, как врага народа». Всех, кто работал в типографии «Коммуниста», признали борющейся с режимом националистической организацией, возглавляемой Христофором».
Когда начались массовые аресты на Кубани, Христофор Качалов отсутствовал — он был в Москве. Его известили об опасности, советовали не возвращаться… но предостережения его не пугали. «Я чист, я ничего не сделал, меня взять не могут. Меня не арестуют».
Его арестовали в тот же день, как только он приехал…
Этим же путем направлялось в руки палачей множество жертв: людей, считавших себя «вне подозрений» и не понимавших слепого механизма репрессий.
В партийном акте о реабилитации Х. Качалова написано:
«…В период арестов работал главным редактором и руководителем издания «Коммунист» «греческого района». 13 января 1938 года районная партийная организация РКП (б) исключила Качалова Х. из членов партии РКП (б) как активного члена антиреволюционной капиталистической националистской группы и как врага народа; свидетельства были получены из органов НКВД. Вместе с исключением из партии Качалов был обвинен в недоказанных связях с итало-японо-германскими шпионами. Приняв на работу шпиона Григорьева и др., он использовал типографию в антиреволюционных целях. Также он, якобы вместе с врагами народа Заравовым, Антониади, Аманатовым и др., вел вражескую деятельность в районе. По решению бывшего комитета НКВД и прокурора СССР от 21 февраля 1938 года был казнен 19 марта 1938 года».
Но с казнью Христофора Качалова «обыкновенная история» не заканчивается. Мария Качалова рассказывает:
«Меня всегда считали женой врага народа. Нас выгнали из квартиры, где мы жили, а наши вещи выбросили прямо на улицу. Дочь выгнали из школы как ребенка врага народа. Меня арестовывали по всякому поводу. Один из арестов закончился ссылкой в концлагерь в Сибирь на пять лет. Я выжила там только потому, что я врач по профессии. Мы и сейчас боимся. Мы всю жизнь прожили в страхе. Мы были родственниками врага народа — я и мой ребенок».
Следующим шагом советского государства по отношению к греческой нации и еще целому ряду народов стала попытка их ассимиляции с другими народностями.
Первые перемещения целых народов были проведены советскими властями еще в 30-е годы: тогда корейцы и китайцы с Дальнего Востока и центральных областей России были объявлены «пособниками Японии» и направлены в Центральную Азию.
С началом Второй мировой войны начинается новая волна гонений. Целые нации подозреваются в измене. В 1939-1941 годах огромные массы жителей выселяются из недавно присоединенных к Союзу районов Балтики и Западной Украины. Немецкое население СССР с Поволжья перемещается в Центральную Азию.
Раньше всего выселение коснулось жителей Кубани, имеющих греческое происхождение. Часть из них перемещается во Владивосток, остальные направляются в Казахстан. Основные перемещения произошли в 42-м году, незадолго до захвата этих территорий нацистами. Те понтийские греки, которых еще не успели выселить из оккупированных территорий, участвуют в движении Сопротивления, но после освобождения их заставляют забыть об этом: снова начинается кампания по фальсификации истории.
В 1944 году, после изгнания германских войск, 70 тысяч греков Крыма переселяются в Казахстан и Сибирь: в это время Крым практически полностью очищают от любых национальностей, кроме русских и украинцев. При этом сталинские власти не ограничиваются переселением жителей: согласно тайным приказам, все греческие, немецкие и татарские названия убираются с карт и заменяются новыми.
В эти годы Сталин утвердил теорию, согласно которой по мере упрочивания социализма обостряется классовая борьба, отсюда появление «агрессивных народов» и «мирных народов». Потому выселение «агрессивных народов» стало «необходимым следствием» классовой борьбы.
В 1946 году та часть греков, которая избежала первой волны переселений, отправляется в район между Алма-Атой и Джамбулом. Множество переселенцев умирает от невзгод еще в дороге. В Казахстане для переселенцев создаются особые зоны пребывания, с множеством тюрем и массой надзирателей, отделенные от остального мира ограждениями. Каждая попытка сопротивления переселению или правилам, установленным в зонах, заканчивается арестом и принудительными работами сроком до 25 лет. Правила же предусматривали, что каждый житель, от юноши до старика, должен был ежемесячно сообщать о месте своего пребывания. В 1948 году эти правила становятся еще более жесткими.
В 1949 году происходит выселение греков-беженцев с малоазиатского Понта из Центрального Кавказа в Азию. Все греческое население Абхазии и около половины греков Аджарии также меняют место жительства. Прежде всего изгоняют людей, имеющих греческое гражданство, затем — несколькими неделями позднее — и тех, кто принял советское. Последних заставляют говорить, что они уезжают добровольно, и обязывают на свои деньги покупать билет до Центральной Азии.
В этот же период выселяются остатки греческого населения в Краснодаре. Путь переселенцев длится 15 дней. Их перевозят в закрытых охраняемых поездах, многие погибают еще в пути — иногда в стычках с сопровождающими их солдатами госбезопасности.
В первые же месяцы после прибытия в пункты назначения смертность среди переселенцев достигает 20–25%, то есть 40-50 тысяч человек: умирают в основном дети и старики. Переселенцев мучает тиф, лихорадка, корь, туберкулез, но даже больным власти запрещают выезжать за пределы огороженных территорий, чтобы обратиться в больницы.
Нужно вспомнить, что именно в это время в Греции заканчивается гражданская война: переход страны в «западный лагерь» еще больше настраивает советское правительство против греков Союза, многие из которых все еще настаивают на сохранении гражданства Греции.
Сталинисты называют их «безродными космополитами», а посему логика подсказывает им стратегию полного удаления «космополитов» от границ Союза. Эти территории планируют заселить «политически надежными народами». Р. Гордезиани, руководитель Института средиземноморских исследований в Тифлисском университете, считает, что эти перемещения свидетельствовали о планах Сталина по подготовке нападения на западные страны. Другой их причиной было начало первой пятилетки, и в связи с ней постоянная нехватка рабочей силы: районы Казахстана и Узбекистана, куда отправлялись понтийцы, были местами, где велась добыча свинца и где выращивали хлопок.
К 1953 году — в этом году умер Сталин — условия жизни в зонах переселения были сравнимы только с сибирскими концлагерями. Во время правления Хрущева начинается освобождение заключенных этих концлагерей — и в это же время грекам с советским гражданством позволяют вернуться на побережье Черного моря, но без возвращения им конфискованного имущества.
Греки начинают постепенно возвращаться в те места, где когда-то понтийское население составляло большинство жителей, а теперь было здесь лишь жалкой горсткой. Относительно либеральная политика Хрущева позволила грекам даже создавать на Кавказе и в Центральной Азии греческие театры, а в Тбилиси — начать преподавание на греческом языке.
Но все эти робкие начинания сворачиваются в первые же брежневские годы: в это время понтийцев принято было считать «народом второй категории». До самой перестройки существовал тайный приказ, запрещавший грекам занимать высокие посты в партийных, государственных, профсоюзных и военных иерархиях. Даже продвижение по научной линии было для понтийца почти невозможно. Все эти обстоятельства, разумеется, не могли не повлиять на самосознание всего народа. Один из греков бывшего Союза говорит:
«Результатом этих гонений стали изменения в самой психологии и душевном состоянии народа. Многие навсегда потеряли чувство личной причастности к жизни родной страны, города, деревни. А без понимания Родины, единения в государстве гражданин не может отчетливо осознать своих политических прав. Поэтому он перестает чувствовать социальную ответственность».
События 30–40-х годов, да и всего ХХ столетия в целом, отняли у греческого населения уверенность в завтрашнем дне, веру в гражданские и общественные права. Чтобы избавиться от этого сознания, понадобится еще не один год спокойствия и уверенности в собственном будущем.
68 погибших греков из сел Пасхо и Лесное
1. Аданиди М.М 1913–1938
2. Атаров Ю.Ф. 1905–1938
3. Афуксениди 1903–1938
4. Валедов И.X. 1894–1938
5. Георгиади Г.X. 1904–1938
6. Георгиади Т.Ф. 1900–1937
7. Гонев Т.Е. 1907–1937
8. Делибораниди X. X. 1910–1942
9. Енулиди Г.И. 1900–1937
10. Елефтериди Е.Г. 1887–1942
11. Зепос К.П 1904–1937
12. Иосифиди Г.Н. 1907–1938
13. Иосифиди Д.А. 1902–1937
14. Иваниди В.А. 1906–1938
15. Карафулиди X.А 1902–1937
16. Ксениди И.Н 1900–1938
17. Карибов И.А 1909–1938
18. Карафулиди X.А. 1902–1927
19. Колесников М.А. 1888–1940
20. Косов И.К. 1911–1937
21. Коцайлиди К.А. 1899–1938
22. Лесперов И.Ф. 1918–1937
23. Мачариди Г.X. 1912–1937
24. Михайлиди Г.X. 1912–1938
25. Михайлиди В.П. 1886–1937
26. Мойсов П.Л. 1912–1941
27. Мойсов И.Г. 1907–1937
28. Мойсов Л.С. 1885–1937
29. Николаев Ф.Г. 1871–1937
30. Офлиди Г. 1882–1937
31. Пайсаниди Я.Г. 1903–1938
32. Панделов И.К. 1896–1937
33. Пахатуриди А.И 1883–1937
34. Пахатуриди А.И. 1888–1937
35. Петаниди Э.П. 1910–1938
36. Петаниди А. П. 1894–1938
37. Попандопуло X.И 1900–1941
38. Попандопуло И. X. 1905–1937
39. Попандопуло В. 1898–1937
40. Попандопуло В.Э. 1909–1937
41. Попандопуло Л.Т. 1910–1938
42. Порфиров Е.Г. 1904–1944
43. Прокопиди П.П. 1906–1937
44. Прокопиди Ф.Х. 1888–1937
45. Рафаилиди И.Г. 1885–1938
46. Спиридонов А.П. 1895–1938
47. Спиридониди П.М. 1888–1937
48. Спиридониди К.М. 1882–1938
49. Спиридониди М.К. 1919–1938
50. Схинос П.М 1900–1937
51. Тифилиди Н.А. 1910–1945
52. Фомаиди И.Н. 1890–1937
53. Харлампиди Н.А 1900–1937
54. Хиониди X.X. 1908–1937
55. Хачев _.К. 1887–1938
56. Чакуриди В.И. 1890–1937
57. Чакуриди Х.И. 1892–1937
58. Чалакиди К.И. 1896–1937
59. Чалакиди К.И 1895–1942
60. Чалакиди К.И. 1896–1942
61. Чапаниди Г.С. 1904–1937
62. Шапранов И.Л. 1903–1943
63. Шапранов И.Л. 1903–1943
64. Шапранов 3.П. 1886–1936
65. Шапранов Е.К. 1920–1941
66. Штарев В.И. 1904–1937
67. Янулиди Г.И. 1886–1937
68. Янулов И.С. 1888–1937
Репрессированные из села Красная Поляна
Айтониди Илья Исаакович
Айтониди Харлампий
Акридов Георгий
Акридов Константин Федорович
Акридов Спиридон Георгиевич
Акридов Федор Апостолович
Александропуло Александр Христофорович
Александропуло Дмитрий Христофорович
Александропуло Константин Иванович
Ананов Авраам
Ананов Георгий Христофорович
Aнанов Яков Христофорович
Ананов Дмитрий Константинович
Ананов Константин
Анатов Павел Саввельевич
Анастасиади Григорий
Антониди Дмитрии
Антониди Иван
Aрхонтов Клементий
Афуксенов Авраам Исаакович
Афуксенов Евстафий Исаакович
Афуксенов Филипп Исаакович
Афуксенов Елисей Евстафьевич
Афуксенов Ефим Федосеевич
Варахиди Филипп
Геронтиди Ставрос
Гонев Александр
Димитриади Дмитрий Федорович
Дмитриади Константин Алексеевич
Дмитриади Христофор Алексеевич
Дмитриади Саввелий Харлампович
Калайчев Алексей Филиппович
Калайчев Герасим
Калайчев Ефим
Калайчиди Федор
Калоиди Георгий
Калоиди Антон Георгиевич
Калоиди Дмитрий Георгиевич
Каилиди Федор
Капитанас Дмитрий
Караянидис Илья
Караянидис Анастас Ильич
Кардашёв Константин Степанович
Каспаров Исаак
Катаков Георгий Константинович
Катаков Мирон Константинович
Катаков Харитон Константинович
Кипритиди Георгий
Кипритиди Панайот Георгиевич
Кипритиди Филипп
Кирьяниди Лазар Георгиевич
Коковиди Георгий
Коковиди Алексей Георгиевич
Коковиди Анастас
Конквиди Иъя
Конквиди Георгий
Кирьяниди Лазар Георгиевич
Келесиди Георгий
Келесиди Иван
Кесов Алексей Герасимович
Кесов Владимир Периклиевич
Кешишев Георгий Николаевич
Кешишев Харлампий Николаевич
Кешиш Иван
Ксандопуло Константин Георгиевич
Ксандопуло Илья Георгиевич
Ксандопуло Лефтер Георгиевич
Ксандопуло Спиридон Георгиевич
Кcандопуло Яков Георгиевич
Кcандопуло Григорий Николаевич
Ксандопуло Степан Николаевич
Ксандопуло Христофор Николаевич
Ксандопуло Иван Христофорович
Ксифос Федор Гаврилович
Кумбариди Антон
Мазманиди Константин
Мазманиди Николай
Мазманиди Фокий
Маруфиди Израил
Металиди Иосиф
Мухайлиди Михаил
Мойсов Виктор Георгиевич
Мойсов Иван Георгиевич
Мойсов Христофор Георгиевич
Павлиди Павел Николаевич
Павлиди Исаак Павлович
Парастатиди Георгий
Петанов Алексей Афанасьевич
Петанов Харламгшй Федорович
Полихронов Алексей
Полихронов Федор
Полихронов Харлампий
Попандопуло Алексей Харлампович
Попандопуло Лазарь Харлампиевич
Попандопуло Яннис Харлампиевич
Попандопуло Георгий
Попандопуло Константин Николаевич
Попандопуло Харлампий
Попандопуло Георгий Исаакович
Попандопуло Иордан Исаакович
Попандопуло Исаак
Попандопуло Леонтий
Попандопуло Фома Константинович
Попов Георгий Константинович
Попов Христофор Константинович
Попов Георгий Авраамович
Попов Федор Авраамович
Попов Петр Степанович
Попов Филипп Павлович
Поповиди Григорий
Популиди Харлампий
Саввиди Георгий Павлович
Санжариди Иван Христофорович
Стефаниди Илья Дмитриевич
Стефаниди Саввелий Дмитриевич
Техликиди Архип Кириллович
Техликиди Георгий Кириллович
Техликиди Панайот Кириллович
Техликиди Иордан Кириллович
Техликиди Григорий Иорданович
Техликиди Фемистокл Иорданович
Триандофилов Алексей Яковлевич
Триандофилов Константин
Триандофилов Николай
Триандофилов Харлампий
Фанайлов Иван
Фанайлов Константин
Халайчев Алексей Исаакович
Халайчев Харлампий Васильевич
Чалаков Михаил
Шаинов Харлампий
